Олег Бубела - Люди и нелюди [CИ]
— Есть, не суетись, — шепотом ответил я. — Лучше помоги-ка засунуть клинки в ножны.
Нет, мне действительно досталось настоящее сокровище! Уверен, любая другая женщина на месте Вики наверняка принялась бы спорить, настаивать на своем, убеждать меня, что мои ранения серьезнее, чем кажутся, а вот орчанка послушно взяла из моих ладоней голубые клинки, стерла с них кровь платочком и вложила в перевязь. Ну просто идеальная жена!
Благодарно улыбнувшись, я принялся осматривать раны и сразу понял, что мне снова очень крупно повезло. Во-первых, болт, попавший в грудь в самом начале боя, прошил меня насквозь, поэтому теперь девушке не придется осваивать профессию хирурга. Во-вторых, последний угодивший в меня снаряд ударил в один из ножей, который я не успел метнуть. Он-то и спас мне жизнь, расколовшись от удара, но сумев погасить скорость болта и согнуть его зазубренный наконечник, из-за чего тот пробил перевязь, но так и не достиг моего сердца, застряв между ребер.
Выдернув болт из груди, я отбросил его в сторону, после чего с шипением и сочными матами на русском принялся извлекать железку из ноги. Та вонзилась в кость и поддавалась неохотно, а я не хотел оставить в своем теле отломанный наконечник и действовал очень осторожно, поэтому неприятных ощущений получил море. Когда же болт оказался в моей руке, я с ненавистью поглядел на него и осознал, что напрасно ругал Дара. Его магическая защита, может, и была надежной, вот только боеприпасы убийц оказались не совсем простыми — на хвостовике железяки красовались несколько маленьких черных паучков. Надо же, подготовились, уроды!
— Вика, тебя сильно задели? — уточнил я.
— От потери крови в ближайшее время не умру, — ответила орчанка.
— Тогда не могла бы ты позаботиться о пленнике? А то он может очнуться в любой момент.
Девушка кивнула и поспешила к валявшемуся в нокауте убийце, а я поковылял к Дариту. Эльф лежал неподвижно и признаков жизни не подавал, но во мне еще теплилась надежда на лучшее. Опустившись перед Ушастиком на колени, я попытался нащупать его пульс. Не сразу, но мне это удалось. И хотя сердцебиение было очень слабым и медленным, а дыхание практически отсутствовало, я обрадовался. Забыв про свои раны, я схватил рюкзак, нашел в нем склянки с камишем, открыл одну и осторожно вылил ее в приоткрытый рот Дара. Целебное зелье мгновенного результата не принесло — эльф все еще не приходил в сознание, хотя я отметил, что его пульс участился. Вспомнив полезный совет, услышанный когда-то на Земле, я принялся массировать уши своего учителя. Спустя минуту к нам подошла Вика, успевшая крепко связать убийцу. Принявшись копаться в своей сумке, она спросила:
— Ну что, жив твой ушастый?
— Жив. Только он не мой, а наш — привыкай считать Дара частью семьи!
Орчанка на это заявление только скептически хмыкнула. Достав мешочек сита и какие-то тряпки для перевязки, она принялась раздеваться, а я решил сменить тактику и похлопал эльфа по щекам — никакой реакции! Тогда я схватил пальцами мочки его ушей и сильно сжал. Это помогло, через несколько секунд Дарит вздохнул и слабо застонал, а вскоре открыл глаза.
— С возвращением, Спящая Красавица! — радостно поприветствовал его я. — Ты соображать можешь? Если да, говори, чем помочь?
С большим трудом сфокусировав взгляд на мне, Ушастик вяло прошептал:
— Сумку…
Я сунул ему в руки требуемое. Дар, которому, судя по движениям, становилось лучше, развязал ее и нашарил в недрах какой-то маленький стеклянный пузырек с черной жидкостью. Пока он ее не выпил, я счел нужным предупредить:
— Учти, в тебе уже сидит бутылка камиша.
— Не страшно! — заявил эльф, зубами выдернул пробку из пузырька и сделал глоток.
Судя по эмоциям, появившимся у меня в сознании, его химия являлась мощным стимулятором, который даже в малых дозах был способен устроить организму такую адреналиновую бурю, что мама не горюй! Полежав немного с закрытыми глазами, Дар вернул пробку на место, сел и огляделся. Увидев валявшиеся тела убийц, Вику, занимавшуюся своими ранами, оценив мою окровавленную одежду, он спросил:
— Что произошло после того, как меня оглушили?
— Ничего интересного, — отозвался я, вспомнив о необходимости перевязки и достав флягу с водой. — Лучше расскажи, чем тебя приголубили, и как ты умудрился это допустить. Неужели та светящаяся гадость, прежде чем растаять, успела разрушить твою защиту?
— Разумеется, нет, мой узор выдержал бы и не такое. Просто имперский негатор может пробивать щиты любого уровня сложности, а я издалека не сумел его распознать и надеялся выстрелить первым.
— Негатор? — задумчиво повторил я, промывая рану на ноге. — Значит, эта штука способна валить магов?
— Она и предназначена для нейтрализации одаренных, так как воздействует на ауру, лишая их способностей, — поправил меня Дар.
— А ну-ка поподробнее!
Дырка от болта уже перестала кровоточить и собиралась через полчасика затянуться сама собой, однако я все же посыпал ее ситом, слушая объяснения Ушастика. Оказалось, данный амулет работал по типу кувалды, которая била по ауре выбранной цели. Глупо, конечно, и очень расточительно с энергетической точки зрения, как не преминул сообщить Дар, заметив, что у эльфов имеются иные, менее затратные способы гуманного выведения противника из строя. Бинтовавшая свою руку Вика иронично возразила:
— Зато действенно!
Мой учитель не нашелся, что ответить, а поэтому быстро закончил рассказ, проинформировав нас, что благодаря амулету лишился возможностей оперирования силой минимум на пару дней.
— Постой, я что-то недопонял, как соотносится удар по ауре и способности одаренного? — удивленно воскликнул я. — Ведь первая является просто энергетическим вместилищем, а силой управляет разум мага!
— Нет, Ник, все куда сложнее. Аура — это не только носитель силы, но и важная составляющая организма, которая влияет на правильность его работы. Именно поэтому, приняв удар, я мгновенно лишился сознания, хотя не получил никаких физических повреждений. Именно поэтому мне нужна пара-тройка дней, чтобы вновь получить возможность магичить — раньше моя энергетическая сущность просто не сможет, образно выражаясь, прийти в себя.
— Все равно не понял, — признался я, снимая шмотки. — Да и хрен с ним! Ты мне скажи, ученическая метка все еще работает, или амулет ее разрушил? А то, знаешь ли, в момент удара у меня появились довольно странные ощущения.
— Метка в порядке, я уже проверил, — ответил эльф.
По тону Дара я не смог понять, радует его это обстоятельство или огорчает, но не стал заострять на этом внимание и сосредоточился на своих царапинах. Раны уже затягивались, но я все равно тщательно промыл их и обработал ситом, чтобы ускорить процесс. Все равно ведь после бандитской засады надобность в экономии запасов порошка отпала. Занимаясь самолечением, я приятно удивился тому факту, что ребро в правом боку, которое задел арбалетный болт, уже успело срастись (во всяком случае, тщательным ощупыванием затягивавшейся дырки никаких переломов обнаружить не удалось). Похоже, мне больше не нужен Поглотитель — силы в моем теле накопилось вполне достаточно. Надо будет отдать кинжальчик Дару, пусть пользуется.
Напоследок смыв кровь со щеки, я сделал пару глотков камиша (так, на всякий случай) и передал склянку закончившей перевязку Вике. Натянув штаны, она отхлебнула лечебного зелья, поморщилась и вернула его мне. Отметив, что девушка абсолютно не стеснялась обнажаться перед эльфом, я с трудом отвел взгляд от ее аппетитных прелестей и подумал, что сейчас нам нужно поскорее допросить убийцу, собрать трофеи и сваливать отсюда. А то, не ровен час, падальщики появятся, или еще какая-нибудь команда, которой мы покажемся легкой добычей.
Когда я поднялся, меня скрутил приступ дикого кашля, с которым не сразу удалось справиться. Сплюнув кровь на траву, я подумал, что ранение в легкое — это весьма поганая штука. Не было бы у меня мощной регенерации — наверняка загнулся бы в течение нескольких минут. Наткнувшись на тревожный взгляд эльфа, я вспомнил об одной странности в действиях убийц и спросил:
— Дар, а что будет, если негатором врезать по обычному человеку?
— Его аура сразу же развеется.
Ну, как я и предполагал. А теперь, внимание, вопрос — какого черта нападавший стрелял в эльфа, если я был их мишенью? И нам на него ответит оставшийся в живых убийца! Ответит, будьте уверены, ведь он уже успел прийти в себя и сейчас пытался освободиться от стягивавших его конечности ремней. Вика хорошо поработала, не оставив гаду ни шанса — его руки были связаны до локтей, а ноги, лишенные сапог, закинуты назад и привязаны к кистям. В таком положении не сильно подергаешься и уж точно не сможешь достать припрятанный где-нибудь в складках одежды нож. Подойдя к убийце, я перевернул его на бок, опустился на корточки и, глядя в полные ненависти глаза, ровным и несколько скучающим тоном произнес:
